Убийство десятифутового аллигатора в болотах Луизианы

Все фото автора

Последние 35 лет Дэйв Туджен известен как легендарный вокалист по прозвищу Ди Слатс панк-группы The Sluts из Нового Орлеана. Сейчас, в свой 51 год, с седыми волосами и сломанной спиной, в порванных джинсах и мятой соломенной ковбойской шляпе, он по-прежнему выглядит что надо. Но в своё рабочее время в городке Лафит, штат Луизиана, он лишь один из многих жителей, зарабатывающих себе на жизнь работая на принадлежащей земле; в случае Дейва – это болото, раскинувшееся на 5,200 акрах, которые его семья приобрела с налогового аукциона в 1910 году.

Когда я подъехал к его хижине на болоте, он занимался подготовкой небольшой цвета хаки лодки во дворе. Шёл четвертый день длящегося весь сентябрь сезона охоты на аллигаторов, что делает эти болотистые места несколько большим, чем просто одним огромным налоговым бременем. Хижину украшали кости аллигаторов, испанский мох и ленивые дворовые кошки.

Очень бородатый 23-летний сын Дейва по имени Рид, прошёл мимо меня по устланной ракушками устриц дорожке, ведущей от домика на дереве в акадийском стиле, который он себе строит. Рид одет в плавательный костюм –  «на тот случай, если мне придется бултыхаться в воде с аллигаторами сегодня», сказал он.

Туджены занимаются охотой на аллигаторов уже три года. Прибыль от добычи аллигаторов за прошлый год Дейв потратил на новую лодку, которую он перевозит, цепляя за старый серый фургон своей группы The Sluts; фургон заводится не от ключа, а путем опускания небольшого металлического стержня прямо в двигатель. Боковое стекло на двери со стороны водителя было поднято, но его выбитая нижняя часть создавала острый M-образный профиль, угрожающий воткнуть свои пазы в верхнюю часть соломенной ковбойской шляпы, когда Дейв высовывал свою голову из окна, сдавая назад чтоб поставить лодку на воду. Рид едва помещался на корме среди баллонов с горючим и раскаленных выхлопных труб. Оглядываясь, мне было сложно представить, как они разместят даже небольшого аллигатора на этой крошечной лодке.

В тот день, Туджены установили 25 линий с приманками на аллигаторов, каждая с большим куском сырого цыпленка, прицепленным к толстой леске, свисающей с конца 15-футового столба. Многие охотники на аллигаторов используют пластиковые столбы, но в стремлении оставаться как можно ближе к природе, Туджены используют зеленый бамбук, который они выращивают с этой целью у себя возле дома. Запахло гниющей плотью, когда наша лодка проходила мимо двух или трех покромсанных, но несъеденных куриных тушек, вывешенных днем ранее. Пара столбов плавала в воде уже без приманки, как и без аллигаторов. «Они сбивают много столбов, тянут их на берег и курица уходит», говорит мне, Рид. «Они могут сбить курицу хвостом. Некоторые из них учатся грызть».

«Вы не можете дожить до восьмидесяти или ста лет, оставаясь глупым», добавляет отец.

Мы обнаружили пятую линию лежащей на воде с натянутой леской. «Где-то здесь обитает один из больших аллигаторов», сказал мне Рид, когда мы приблизились к линии. «В прошлом году он выпрямил крюк. Он должен быть не менее десяти футов чтоб разогнуть крюк». Рид схватил леску и потянул, но она даже не сдвинулась с места. Содрогнувшись, он опустил руку под воду.

«Вчера мы поймали десятифутового», говорит Дэйв пока его сын слепо ищет конец лески. «Он был борцом. Он был настолько большим, что когда я стрелял в него, думал, что стрелял в заднюю часть головы, но оказалось, что выстрелил в переднюю».

«Его раздробленные кости полетели мне в глаза», Рид нервно засмеялся, продолжая поиски в воде. «Осколки попали мне в глаза и в рот. Было больно, как будто пуля срикошетила и ударила в губу».

«Обычно они довольно тихие, потому как проглоченный крюк вспарывает их внутренности», добавляет Дэйв. «Тогда они становятся довольно спокойными. Если он проглотил крюк недавно, он будет всё ещё довольно живым и придется с ним бороться».

Когда Рид наконец, отцепил крюк от столба, на его лицо вернулось спокойное выражение.

Крошечная лодка Дейва просвистела мимо всех куриных приманок, всё ещё висевших в воздухе. Туджены вслух рассуждали не являюсь ли я причиной их неудачной охоты. Пока они проверяли остальные линии со стянутой наживкой и без улова, небо затягивал ковер из серых туч. «Когда слышен гром и видна молния, аллигаторы ведут себя как собаки; им становится некомфортно и они начинают много метаться», рассказывает Дейв. «Вместо того чтобы сидеть на берегу, они плавают вокруг своего канала, своей территории, то есть беспокоятся».

Наконец начался дождь. Вода была поразительно холодной как для августа, но я всё-равно смеялся над Дэйвом, когда спасаясь от холодного душа он направил лодку под деревья. «Эй, парень, посреди зимы я спал в фургоне в Нью-Йорке, когда The Sluts выступали там в 80-е», отрезал он в ответ. «Я знаю, что такое холод». К счастью ливень длился не более 20 минут, но этого было достаточно, чтобы полностью промочить нашу одежду.

Облака оставались темными, но мы решили отправляться дальше чтобы проверить остальные линии. Туджены проверили 24 линии, к тому времени когда мы подходили к большому полю, которое Дэйв называет «Ланди Бафф», с языка местного племени каюнов означающее «бычий язык». Весь горизонт был устлан длинным и размашистым растением, похожим на гиацинт, так что лодке было не просто прорваться через него. «В прошлом месяце эта территория вся была чистой», говорит Дейв, как и его сын стоя на цыпочках, чтобы найти свою последнюю линию аллигаторов.

«Она опущена», сказал Рид. «И вокруг волны. Это большой аллигатор».

Дэйв спешно разогнал свою лодку, очерчивая гигантскую арку вокруг Ланди Бафф в поисках подхода к ловушке. Я чувствовал азарт, и немного волнения, так как было очевидно, что Туджены не откажутся от этого единственного за день улова. Дэйв повёл нас через слабые заросли гиацинта и остановил лодку возле сбитой линии. Рид переместился к носу, а я перекочевал на корму, где сразу же испачкал ногу об выхлопную трубу.

Все растения вокруг бамбукового столба оказались как будто покошены. В центре сформировался букет водорослей, плотно завернутый в чёрный клубок. Справа от этого разгромленного места на поверхность со зловещим грохотом поднимались пузыри. Рид приступил к работе, опуская весло в воду пытаясь зацепить туго натянутою леску, которую он должен был вытянуть на поверхность. В конце концов, Риду удалось её схватить, но ему потребовалось ещё несколько минут, чтобы освободить её от водорослей. Его лицо напряглось. Все больше пузырей поднималось из-под воды.

Наконец, огромная зелено-чёрная голова динозавра появилась на поверхности. Монстр был не в настроении бороться, но по-прежнему выглядел страшно, как ад. Дейв быстрым выстрелом из своей 0.22 дюймовой винтовки отправил пулю в заднюю часть бронированного черепа. Пуля со срезанной головкой вошла почти беззвучно, и аллигатор, будто поморщившись, закрыл глаза. При попадании в плоть, эта пуля сминается и не разрывает внутренности аллигатора. На месте ее входа остается одно маленькое отверстие красного цвета. Дейв делает второй выстрел для перестраховки и после этого вместе с Ридом стягивают пасть аллигатора розовой лентой и изо всех сил пытаются его поднять. Двоим мужчинам удалось затащить аллигатора в лодку даже не опрокинув её. Завёрнутый в гигантский круг хвост, почти касающийся его широкой пасти, занял всё место в лодке рядом со мной.

«Вы никогда не встретите аллигатора длинной более восьми футов, у которого не будет отсутствовать по крайней мере одна лапа», говорит Дейв, указывая на кожистую правую культю аллигатора. Это не имело бы значения для продажи, но у аллигатора ещё отсутствовало почти 12 дюймов хвоста, что ставило его в другой класс и стоило Дэйву $5 за фут от цены продажи. Мужчины были немного разочарованы, но по-прежнему счастливы. «Аллигаторы борются за господство», пояснил Дэйв. «Это естественный путь. На место самого крутого аллигатора всегда приходят младшие сородичи. Когда самый крутой уходит, на следующий год на его месте появится другой примерно такого же размера».

Они продолжают спорить есть ли в нём десять футов, что означает, что от продажи можно выручить около $300. «Они растут очень быстро вплоть до шести футов», говорит мне Рид. «После, они вырастают лишь на полдюйма за год». По их прикидкам, этот экземпляр почти попал под действие правила об общественной безопасности. Надеясь на проведение в этом вопросе, Дэйв на секунду упал на колени возле гигантской головы, а в это время ещё более тёмные тучи появились на небосводе.

В течение нескольких минут снова начался дождь, ещё сильнее чем раньше, к тому же с порывами ветра. Я втиснулся между Дэйвом и подергивающимся хвостом аллигатора под ногами. Несмотря на то, что лодка, по сути, не была в открытых водах, а в окружении деревьев, она была перегруженная, и под ледяным дождём и ветром меня накрывало чувство опасности, когда мы опять начали вырезать огромную арку вокруг Бычьего Языка. Дэйв сильно замерз и казалось, что лодка действительно может перевернуться, потому мы решили остановится под китайскими сальными деревьями, ещё одним растением-чужестранцем, которому здесь не рады. «Эти деревья – бич болота, выдавливающие с него кипарисы, эвкалипты и клен - ценные местные лиственные деревья» объясняет Дэйв. «Кажется, люди посадили их за красивые осенние цвета – у нас здесь не много деревьев, дающих красные и желтые оттенки. Или это птицы могли занести семена в болото». Так или иначе, тонкие деревья не сильно уберегли нас от намокания и холода.

«Десятифутовый аллигатор, под промозглым дождем в сентябре! Ю-ху!» Кричал Дэйв соревнуясь с ветром, пытаясь таким образом повысить ухудшившееся настроение. Толстые стволы дерева опасно закачались вокруг нас. «Может быть, стоит сойти на берег, пока мы не разбили лодку», обеспокоился Рид, и, прежде чем мы все успели согласиться, одно среднего размера дерево надломилось и упало на лодку. Мы мгновенно перебрались на болотистую «землю».

После того как каждый из нас принял холодный душ, шквал немного поутих, как раз на столько, чтобы замерзающий Дэйв, решил сделать еще одну попытку. Мы снова помчались по болоту, хотя дождь только усиливался. Но мы решили продолжать движение. Я не очень обращал внимание на холодный и влажный воздух, потому что в течение следующих двух миль по пути к дому, я был занят аллигатором. Большинство людей никогда не притронутся даже к гораздо меньшему аллигатору. Каждый дюйм этого тела покрывала броня. Даже мягкие участки его кожи были покрыты небольшими щитами; меня удивляло, что пуля может их пробить. Я схватил и сжал огромные, белые ушки жира по бокам его челюсти, и потянул за оборванный кусок кожи на месте, где раньше была его правая лапа. Я взял одну из его сохранившихся лап размером с мою руку, и вдруг аллигатор попытался сжать её в кулак. Я провёл пальцами вдоль гигантских зубцов, тянущихся к шраму на усеченном хвосте. Я потрогал зубы размером с палец в его затянутой тесьмой пасти. Время от времени он все ещё шевелился, реагируя на мои исследования. Несмотря на то, что он уже совершенно очевидно перестал дышать, каждые несколько минут казалось, что аллигатор вот-вот попытается привстать.

Всё ещё подергиваясь, аллигатор остался лежать свернутым в лодке, которую Дейв взял на буксир своим заводящимся от железного прутка серым фургоном. Мы готовились продать гигантского дракона.

После завёртывания десятифутового аллигатора в лёд, мы отправились к грузовику, припаркованному вдоль одинокой сельской дороги. Вокруг него собралась небольшая толпа, чтобы рассмотреть в его кузове груду из ста аллигаторов. Самый большой имел 12 футов в длину. Занимающегося комплектованием грузовика парня звали Трой Пиззани, он работает на дубильную компанию American Tanning and Leather. «Трой раньше сам работал дубильщиком», говорит мне Дэйв. «У них раньше была линия обработки аллигаторов на канале, но её закрыли, так что теперь он просто покупает туши и доставляет куда нужно. Ещё он работает на полицию».

Дэйв был в хорошем настроении, но тем не менее шагая возле своей лодки, он переживал, что отсеченный хвост может стоить ему много денег. Между тем, все остальные развлекались тем, что открывали челюсти аллигаторов и завлекали своих детей, засунуть головы в пасть для фото, этот процесс сопровождался зловонием, исходящем из глоток мертвых животных. «Они все изрыгают, после того как вы их подстреливаете», объясняет Рид. «Все крысы, нутрии, ондатры, рыба… всё это возвращается к ним в рот, когда они умирают».

Наконец Пиззани принялся измерять улов Тудженов: девять футов, десять дюймов. Дэйв получает $35 за фут вместо полагающихся при целом хвосте $40 за фут. В конце концов Дэйв теряет примерно $35 из за хвоста.

По оценке Пиззани, аллигатору Дэйва было от 50 до 62 лет. Этот аллигатор будет продан всего лишь за $300 и пойдет на сапоги. Несмотря на преклонный возраст, никакая его часть не пропадёт, заверяет Дейв: мясо будет переработано в пищу; череп будет продан, возможно, в какую-нибудь лишенную вкуса лавку в Французском квартале.

Пока мы готовились к отъезду, мальчик лет шести оседлал нашего аллигатора, создав этим поразительное соприкосновение молодости верхом на старости, и символ доминирования даже самого маленького человека над одним из крупнейших в мире и наиболее устрашающих животных.